Газета «Новости медицины и фармации» 2(307) 2010

В последние 10 лет ученые всерьез занялись изучением эмоций.

Обилие данных в области нейрофизиологии пролило свет на то, что раньше было тайной за семью печатями. В ходе изысканий раскрыты механизмы бурного проявления эмоций, механизмы сна и бодрствования. Раньше считалось, что коэффициент умственного развития задается нам генетически и не может изменяться под влиянием жизненного опыта. Случается, однако, что люди с высоким уровнем умственного развития терпят неудачу, а имеющие скромные коэффициенты оказываются на удивление успешными.

Я убежден, что подобное различие, как правило, заключается в способностях, которые в наше время называют «эмоциональным интеллектом». Да, способности, дарованные нам генетической лотереей, немаловажны, но еще большие возможности лежат в области развития эмоциональной сферы личности.

Как проявляет себя «эмоциональный интеллект»? Какими способностями обладает человек с высокой степенью развития данного интеллекта?

Это способность замечать и отражать эмоции других, способность слушать и слышать, способность демонстрировать свои эмоции под влиянием сознания, способность располагать к себе людей.

Значение эмоционального интеллекта трудно переоценить в практической деятельности врача. Пожалуй, я не ошибусь, если выскажу предположение, что эти способности на 80 % предопределяют приверженность пациента к терапии и результат терапии в целом.

Когда я проводил семинар на эту тему, одна из слушательниц неожиданно встала и произнесла: «Спасибо, я поняла, у меня теперь есть шанс. А ведь дурой себя считала!»

Антуан де Сент-Экзюпери писал: «Только сердцем постигается истинное положение вещей, ибо самое важное скрыто от глаз». В напряженных ургентных ситуациях большинство врачей совершают поступки, которые можно обозначить как превосходство сердца над головой. При реальной угрозе для жизни пациента «врачи по призванию» испытывают эмоции, подталкивающие к действиям, которые опасны для них самих.

Рассматривать врачебную природу сквозь призму только здравого смысла означает проявлять прискорбную близорукость. Как можно объяснить с точки зрения коэффициента умственного развития тот факт, что талантливые доктора трудятся день и ночь за нищенскую зарплату?

История развития медицины — это путь борьбы за жизнь и здоровье человека. Это героическая борьба, ибо сопряжена со столкновениями с невежеством, суевериями и предрассудками. Это неиссякаемое самопожертвование в поисках истины, упорство и героизм перед лицом неудач и разочарований. Известно немало имен деятелей науки, которые ради блага людей жертвовали своим здоровьем и даже жизнью. Самоотверженность врачей показывается на примерах деятельности И.И. Мечникова, Н.Ф. Гамалея, Д.К. Заболотного, М. Петтенкофера, Г.Н. Минха и многих других.

Страстное желание помочь пациенту, как высшая точка проявления эмоционального интеллекта врача, то и дело преобладает над здравым смыслом и даже иногда над инстинктом самосохранения.

По сути, у нас два ума, причем один думает, а второй чувствует, мы принимаем решения либо сердцем, либо головой.

Эмоциональный интеллект человека оказывает значительное влияние на окружающих. И наблюдения показывают, что это касается как профессиональных, так и бытовых отношений.

Когда-то в медицинском университете со мной училась девушка, которая великолепно сдавала устные экзамены, но не справлялась с тестовыми и письменными заданиями. Оказалось, что, обладая высоким эмоциональным интеллектом, она без труда находила ключи к экзаменаторам, создавая эмпатию. Преподаватели ставили ей высокие оценки, а вот компьютер — увы!

Интересно, что академический врачебный ум не имеет совершенно никакого отношения к эмоциональной жизни. Самый способный студент может оказаться человеком, абсолютно не умеющим найти подход к пациенту, поэтому трудно предсказать, кто из студентов-медиков станет хорошим врачом. Это невозможно сделать на основании оценок, коэффициентов умственного развития или баллов. Более того, когда отличник — выпускник медицинского вуза становится хорошим врачом — это, скорее, исключение из правил, чем правило.

В зоне ответственности эмоционального интеллекта располагаются такие способности, как упорство в достижении поставленной цели, чувство юмора, способность подниматься после падений и продолжать путь.

Поделюсь собственным полезным наблюдением: если человек рассказывает несмешные анекдоты, то у него отсутствует высокий эмоциональный интеллект. Детское наблюдение: «Если мама смеется над шутками папы, значит, у нас дома гости».

Эмоциональный интеллект всегда готов к беспорядку, к творчеству, к риску. Если наш академический ум — это линейные регулярные войска, то эмоциональный ум — это партизанские войска, которые часто побеждали хорошо организованные армии. Порой трудно принять правильное решение на основании одного «рацио». В медицине нередки случаи, когда формальная логика бессильна и нужно прислушиваться к своим соматическим маркерам, к своему врачебному «нутру».

Также эмоциональный интеллект очень важен для руководителей, ведь создать дружелюбную атмосферу в медицинском коллективе — дело непростое.

Вот какую историю описывает Дэниел Гоулман.

Мельберн Макбрум был властным боссом с крутым нравом, державшим в страхе тех, кто с ним работал. Возможно, этот факт прошел бы незамеченным, работай Макбрум в конторе или на заводе. Но Макбрум был летчиком гражданской авиации. В один прекрасный день 1978 года самолет Макбрума уже подлетал к Портленду в штате Орегон, как вдруг он обнаружил, что шасси не в порядке. Макбрум перешел на схему полета в зоне ожидания, кружа над летным полем на большой высоте, пытаясь справиться с механизмом. Пока Макбрум, как одержимый, возился с шасси, указатели уровня топлива неудержимо приближались к нулевой отметке. Но вторые пилоты до такой степени боялись гнева босса, что ничего ему не сказали, даже когда надвинулась катастрофа. Самолет разбился, десять человек погибли.

В наши дни историю об этой авиационной катастрофе рассказывают во время инструктажа по безопасности, который проходят летчики гражданской авиации. В 80 % случаев авиационных катастроф пилоты совершают ошибки, которые можно было бы предотвратить, особенно если экипаж работал бы более слаженно. Теперь при обучении летчиков наряду с техническим мастерством особое внимание уделяется взаимодействию, открытой коммуникации, сотрудничеству и откровенному высказыванию своего мнения.

Кабина экипажа — это модель любого врачебного коллектива, ведь от слаженности его работы зависят жизни пациентов. Иногда диву даешься, насколько деструктивными могут быть последствия директивного стиля руководства.

Я знал одно отделение, куда на обходы регулярно приходил профессор клиники, контролируя лечебный процесс. В данном отделении была четкая примета (основанная на статистике): количество смертей в дни профессорского обхода было наибольшим. Трагизм ситуации состоял в том, что профессор считал своим долгом полностью изменить концепцию лечения каждого пациента. Причем действовал он с самыми благими намерениями, применяя сведения, почерпнутые на медицинских конгрессах, где он присутствовал.

Что остается делать в подобной ситуации лечащему врачу?

При отсутствии стандартов доказать правильность лечения пациента практически невозможно. В итоге старший по статусу абсолютно безапелляционно может рекомендовать то, что ему заблагорассудится. Если к этой рекомендации не прислушаться или же «начать умничать», высказывая свою точку зрения, жизнь простого ординатора может резко осложниться.

Работать в состоянии стресса врачу очень опасно, стресс отупляет человека, лидерство и господство — разные вещи. От коллектива с высоким уровнем эмоциональных помех глупо ждать хороших результатов, в то время как коллегиальность помогает реализовать творческие способности врачей.

Эмоциональный интеллект очень полезен доктору для построения неофициальной сети связей с медперсоналом других отделений. Врач, который знает, к кому обратиться за помощью в решении сложной проблемы, является высокоэффективным. Заметьте, когда недостает академических знаний, на помощь приходит эмоциональный интеллект: «Я обращусь к Павлу Петровичу, он замечательный «узист», в помощи не откажет, поможет разобраться». Неофициальные сети связей имеют особенное значение для решения неожиданно возникающих проблем, когда коллега по цеху страхует, подставляя плечо. Связи очень адаптивны, они действуют по своим правилам и каналам, обходя официальные преграды. Можете проверить: если ваш коллега — «звездный врач», то наверняка у него в каждом отделении есть «свой человек» — таковы дивиденды развитого эмоционального интеллекта. «Звездами» чаще всего становятся врачи, которые считаются компетентными специалистами. Это общительные люди, способные вызывать доверие коллег и пациентов. Кроме того, «звезды», как правило, имеют в рукаве еще одну карту: они инициативны и не боятся взять на себя ответственность в трудных ситуациях.

Необходимо осознавать, что в лечебном заведении — «стране больных» — безраздельно властвуют эмоции и страх, которые способны подавить разум. Болезнь разрушает иллюзию неуязвимости человека, особенно если появляется в молодом возрасте. Как правило, медицинский персонал абсолютно не учитывает эмоциональное состояние пациента, а ведь именно установка на выздоровление нередко является решающим фактором. Современные тенденции в медицине таковы, что врачи ограничиваются только своими профессиональными обязанностями, игнорируя общение с пациентами, а ведь само по себе общение имеет самостоятельное значение в терапевтическом комплексе. К сожалению, сегодня профессиональная деятельность врачей четко хронометрируется отработанными часами.

Современная медицина достаточно эффективна, но ее уровень можно значительно повысить, обращая серьезное внимание на улучшение эмоционального состояния пациентов. Мы привыкли бороться с заболеваниями, не придавая значения психологическому нездоровью.

Сегодня существуют два направления в понимании процесса лечения. Первое направление: миссия медицины сводится только к лечению болезней, без учета психологического статуса пациента. Второе направление базируется на убеждении, что люди могут сами себя излечить даже от тяжелой болезни, настроившись на выздоровление, сохраняя позитивную установку и хорошее настроение. Обе эти философии в равной степени неэффективны. Как можно сохранять хорошее настроение, когда у тебя тяжелый недуг? В некоторой литературе культивируется идеология, мол, сам пациент виновен в своих болезнях. В таком случае как быть с наследственными заболеваниями? Чем провинился ребенок, унаследовав аллергическую предрасположенность, которая привела к развитию бронхиальной астмы?

Врачами давно замечено, что разовые проявления агрессии, враждебности либо неприязни не опасны для здоровья. Опасен хронический стресс, именно он приводит к развитию заболеваний, особенно сердечно-сосудистой системы. Можно предположить, что обучение пациентов релаксирующим техникам могло бы стать мощным профилактическим фактором заболеваний сердечно-сосудистой системы, во всяком случае данные техники могут применяться для вторичной профилактики.

Как утверждал Уильямс, исследователь из Стэнфордского университета: «В качестве лекарства от враждебности нужно научить свое сердце больше доверять людям. Все, что требуется, так это правильная мотивация. Когда люди понимают, что их враждебность может свести их в могилу, они готовы попробовать что-то изменить».

Имеется масса доказательств того, что гнев, тревога и депрессия оказывают крайне негативное влияние на организм.

Например, вирус герпеса, находясь в организме в скрытом состоянии, время от времени дает о себе знать внезапными проявлениями. У меня была пациентка, которая жаловалась: «Ну почему, как назло, этот герпес высыпает в самое неподходящее время: то в период экзаменационной сессии, то перед ответственным мероприятием, где я так хотела хорошо выглядеть. Это какой-то закон подлости…» А между тем причиной данных обострений являлся совершенно другой закон — ослабление иммунной системы, наносимый тревожностью. Стресс и эмоциональные расстройства способны усугубить течение любого заболевания. И врач одной только доверительной беседой способен ослабить влияние стресса на пациента; часто это приносит существенное облегчение.

К сожалению, сегодняшняя медицина не отвечает эмоциональным потребностям пациента, многие его вопросы остаются без ответов. Более того, врачи крайне неохотно дают дополнительную информацию пациенту, а ведь ничто так не пугает больного, как неизвестность.

Что касается общения с родственниками пациента, здесь у каждого врача «включается» свой эмоциональный фон, выработанный годами. У меня был знакомый врач, который на вопрос родственников: «Как он (она) себя чувствует?» отвечал одно и то же: «Ему (ей) немножечко лучше». Если хочешь прекратить разговор — мудрее ответа не придумаешь. Сказать: «Ему хуже» — значит услышать дополнительные вопросы: «В чем хуже, опять боли, давление?» А о чем спросишь, если «немножечко лучше»? Разве что «как это — немножечко?» Прокол получился только один раз, когда на вопрос родственника: «Как чувствует себя Мороз?» врач ответил: «Немножечко лучше ему». Реакцией на этот ответ был крик в трубку: «Вообще-то Мороз — женщина!»

Принципиально существуют два механизма включения эмоциональной составляющей в медицину:
— Работать с врачами, убеждать их в необходимости давать больше информации пациентам, обращать внимание на их эмоциональный статус, предлагать им прочесть рекомендованную литературу и прочее.
— Обучать пациентов задавать вопросы врачам по существу. Если они в ожидании приема доктора держат в голове три вопроса, то они должны выйти с тремя ответами.

Путь к «заботливой медицине» — вы­игрышный путь. На кону здоровье, порой жизнь пациента. Известно, что перед хирургическим вмешательством пациенты преисполнены тягостными тревогами. Пред­операционный инструктаж оперирующего хирурга, «включающего» свой эмоциональный интеллект, способен убрать у пациента множество страхов и соответственно улучшить операционный прогноз.

В эмоциональный рацион «сердечных» пациентов желательно включать не мыльные оперы, которые, как правило, усиливают тревогу, а рекомендованные к просмотру об­учающие релаксирующие видеопрограммы.

Одним из шагов реализации «заботливой медицины» является профессиональное обучение врачей на курсах, которые помогут раскрыть способности доктора в построении партнерских и доверительных отношений с пациентами.

Отдавая дань истине, нужно признать, что сегодня эмоциональный спрос пациентов не соответствует эмоциональному интеллекту врача. Милосердие в медицине начинает катастрофически исчезать. Можно ли винить в этом врачей? Вряд ли. Меняется эпоха, в обществе культивируются сплошь материальные ценности. Это рикошетом бьет по медицине, по врачам: «Как нам платят — так и работаем».

Разумеется, еще остались преданные своему делу доктора, окружающие пациентов чуткой и отзывчивой заботой. Но, как правило, это люди уходящего поколения.

Есть ли будущее у «заботливой», милосердной медицины? Уверенно отвечаю — есть.

Вопреки возросшему «пофигизму» и равнодушию общества, вопреки отсутствию государственной поддержки, медицина ближайшего будущего сумеет перестроиться, ибо инстинкт жизни (а значит, забота о здоровье) есть главный инстинкт человека. Поскольку медицина все больше становится бизнесом, то с коммерческой точки зрения именно «заботливая» милосердная медицина способна принести немалую выгоду. Внимание к пациенту, заботливый уход за ним, избавление от эмоционального дистресса — все это позволит сэкономить деньги, особенно с точки зрения предотвращения усугубления болезни или быстрейшего выздоровления пациентов.