Газета «Новости медицины и фармации» 10(245) 2008

Я намерен сообщить вам новую истину, которой многие не поверят и которую, может быть, не все из вас постигнут... Врачевание не состоит в лечении болезни... Врачевание состоит в лечении самого больного.

М.Я. Мудров

Одной из наиболее интересных фигур в отечественной медицинской науке начала XIX века, несомненно, является Матвей Яковлевич Мудров — выдающийся терапевт, заложивший основы клинической терапии, военной гигиены и медицинской этики, ученый, чьи труды значительно повлияли на развитие медицины.

М.Я. Мудров родился 22 марта 1772 года в Вологде в семье священника. Свое обучение он начал в Вологодской духовной семинарии, однако не закончил ее, а перешел в Главное народное училище, чтобы иметь возможность служить по гражданской части и обучаться медицине.

Семья Мудровых была чрезвычайно бедна, поэтому деньги на учебу молодой человек был вынужден зарабатывать себе сам. Тем не менее переплетное дело и репетиторство стали первыми шагами к получению желаемого образования. Так, городской штаб-лекарь О.И. Кирдан, у детей которого М.Я. Мудров был домашним учителем, написал рекомендательное письмо к профессору Московского университета Ф.Ф. Керестури. По слухам, юноша перед отъездом в Москву получил от отца только медный крест, которым был крещен, фаянсовую чашку и 25 копеек денег.

В 1794 г. М.Я. Мудров поступил в старший класс гимназии при Московском университете, а в 1796 г. был зачислен студентом в университет «на казенный кошт» для изучения «врачебных наук».

В 1800 г. юноша окончил университет со степенью кандидата и двумя золотыми медалями. Это не только свидетельствовало об успехах в обучении и усердии выпускника, но и открывало перед молодым человеком довольно заманчивые перспективы: после небольшого обучения и совершенствования в науках кандидат получал возможность заняться преподавательской деятельностью. Далее в течение около 2 лет Мудров работал ординатором в Морском госпитале — учреждении, где впервые начал практиковать как врач.

В 1802 г. в жизни молодого врача произошли значительные перемены. Министром народного просвещения назначили бывшего наставника Александра I Михаила Никитича Муравьева (в 1803 г. он будет также назначен попечителем Московского университета) — человека с широким кругозором и прогрессивными взглядами. Муравьев принимал деятельное участие в делах университета, желая сделать его лучшим в Европе, для чего не только приглашал в университет знаменитых иностранных ученых, но и за казенный счет посылал наиболее отличившихся воспитанников университета за границу для продолжения образования. Так, в 1802 году М.Я. Мудрова отправили в заграничную командировку для усовершенствования в хирургии и ознакомления с достижениями зарубежной медицинской мысли.

За границей М.Я. Мудров провел шесть лет: четыре года прожил в Париже, где посещал лекции профессоров Порталя, Пинеля и Бойе, а также совершенствовал практику в клиниках, еще около двух лет было посвящено обучению в Германии у профессоров Гуфеланда в Берлинском университете, Решлауба в Гамбурге и Рихтера в Геттингене, а также в Австрии — например, в Вене молодой ученый изучал глазные болезни под руководством профессора Бера. За время, проведенное вдали от родины, Мудров подготовил научную работу «De spontanea plaucentae solutione» («О самопроизвольном отхождении плаценты»), за которую медицинский факультет Московского университета заочно присвоил ему ученую степень доктора медицины (1804) и звание экстраординарного профессора (1805).

На пути в Москву М.Я. Мудров по распоряжению правительства был задержан в Вильно, где размещался главный военный госпиталь действующей армии, и занимался лечением свирепствовавшей там дизентерии. Там он едва ли не впервые в отечественной медицине применил метод вскрытий для уточнения диагноза. Сам Мудров считал такой подход наиболее правильным и действительно необходимым в совершенствовании врача. Так, в 1805 г. в письме к М.Н. Муравьеву с предложением преобразования системы обучения на медицинском факультете он писал: «…по крайней мере, над трупом мы будем ближе подходить к истине, … мы дойдем со временем до важных открытий, кои полезнее будут для патологии хирургической, чем все теории. Вот что раскрывает существо болезни и их форму!» Мудров подчеркивал, что для преподавания патологическая анатомия должна использовать «либо свежие трупы умерших в госпиталях, над коими поверяют процесс лечения исследованием разрушенных частей; либо препараты сих частей…».

Обширная практика впоследствии позволила ученому написать и издать первое в России наставление по военно-полевой хирургии «Принципы военной патологии, касающиеся излечения огнестрельных ранений и ампутации конечностей на поле сражения, или О последствиях лечения, развертываемого у постели раненых» (Вильно, 1808, на французском языке). В 1809 году Мудров возвратился на родину и приступил к чтению лекций о гигиене и болезнях, характерных для действующей армии. Немного позже материалы этих лекций были обобщены в работе «Слово о пользе и предметах военной гигиены, или Наука сохранять здоровье военнослужащих», с которой он выступил на торжественном собрании университета 5 июля 1809 г. В этом же году работа была издана. Что любопытно, в указанном исследовании Матвей Яковлевич всесторонне рассматривает вопрос сохранения здоровья военнослужащих и впервые предлагает в качестве профилактической меры физические упражнения и массаж: «Для сохранения здоровья, наипаче для предупреждения повальных болезней, нет ничего лучше упражнений телесных или движений».

Практически сразу по приезде молодого ученого избирают профессором кафедры патологии и терапии и директором Клинического института. По сути, именно с этого времени и начинается наиболее деятельный и плодотворный период в жизни М.Я. Мудрова.

В 1812 г. М.Я. Мудров пожертвовал на нужды армии 1000 рублей, что составляло более половины его годового жалованья и было самым крупным взносом среди пожертвований московских профессоров.

В 1812, 1813, 1819, 1825, 1828 гг. он избирался деканом отделения (факультета) врачебных и медицинских наук университета. В 1813 г. был назначен ординарным профессором патологии, терапии и клиники в Московском отделении медико-хирургической академии, где также открыл Клинический институт. На этой должности ученый находился до ноября 1817 г. В 1819 г. по проекту Мудрова при Московском университете открылся медицинский институт на 100 учащихся и был реорганизован Клинический институт. Матвей Яковлевич был назначен их директором. «Клинический институт при медицинском факультете есть закон образования и средство усовершенствования молодых врачей», — считал Мудров. В числе студентов, которых он обучал, был Николай Иванович Пирогов — впоследствии выдающийся русский врач и педагог, один из основателей военно-полевой хирургии. Матвей Яковлевич был не только преподавателем, но и успешно практикующим врачом, имел широкую практику в Москве: например, он был домашним доктором родителей А.С. Пушкина. Интересно, что Л.Н. Толстой упомянул его в своем романе «Война и мир» как врача, лечащего главную героиню — Наташу Ростову: «Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, …ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь?»

К преподаванию во вверенном его попечению институте М.Я. Мудров подходил очень ответственно и деятельно. Считая самообразование весьма важным аспектом развития специалиста, всячески поощрял своих студентов к обучению и указывал на то, что даже при правильном систематическом преподавании учеба не заканчивается после высшей школы. М.Я. Мудров призывал своих учеников изучать условия жизни больного, обычаи и климат страны, где он живет. Основной задачей врача, считал он, является распознавание и определение причин заболевания: «Одни люди заболевают от телесных причин, а другие — от душевных возмущений».

За 22 года практики М.Я. Мудров, которого называют отцом русской терапевтической школы, заложил основы развития сразу нескольких направлений медицинской науки. Сбор истории болезней всех больных, которых он лечил, скрупулезное занесение в эти истории по особой системе всех сведений о больном, о лекарствах, прописанных ему, стали толчком для развития анамнестического метода в российской медицине. Кроме того, М.Я. Мудров придавал большое значение исследованию нервной системы больного. «Должно исследовать настоящее положение болезни, — писал он, — прежде всего надо уловить наружный вид больного и положение его тела, а потом исследовать действия душевные, зависящие от мозга, — состояние ума, тоску, сон». В 1826 году ученый представил программу по патологии, терапии и клинике, из которой видно, что рассмотрению нервных болезней в то время он уделял достаточно внимания.

В программе М.Я. Мудрова одна из семи частей (четвертая) целиком посвящена неврозам, под которыми подразумевались психические заболевания, локомоторные нарушения, изменения со стороны голоса и речи, сексуальные, респираторные и дигестивные неврозы. В курсе лекций он излагал гипохондрию, меланхолию, манию, сомнамбулизм, водобоязнь, рассмотривал зрительные нарушения и классифицировал их на оксиопию, амавроз, амблиопию и псевдопию — обман зрения; слуховые расстройства точно так же разделял на глухоту, повышенную остроту слуха, тугоухость, обманы слуха, паракузис. В числе локомоторных нарушений Мудров указывал столбняк, судороги, малую хорею, паралич и невралгию, по-видимому, подразумевая под последней нарушения движений, обусловленные резкими болями, а при параличе лицевого нерва — сопутствующий болевой синдром.

Следует также упомянуть о том, что именно под влиянием М.Я. Мудрова начала приобретать оригинальные черты российская медицинская этика. Ученый не только читал студентам основы терапии, фармакологии, диететики, но и переводил с древнегреческого книги Гиппократа («Плененный мудростью Гиппократа… я решился проводить ночи с Гиппократом»; «Сию главу стоило бы читать на коленях»). Размышления над книгами древности вылились в своеобразные этические наставления. Мудров говорил своим студентам о врачебной тайне («Молчание при болезнях предосудительных… о слышанных и виденных семейных беспорядках»), о том, как следует поступать в случаях с неизлечимыми больными («Обещать исцеление в болезни неизлечимой есть знак или незнающего или бесчестного врача»). Отдельные его требования, касающиеся чистоплотности, опрятности одежды, манер поведения, требовательности к своей речи впоследствии вошли в качестве специальной нормы профессионального поведения в «Этический кодекс медицинской сестры России».

Знаменитый медик был известен своей любовью ко всему живому, подчас похожей на чудачество. Никто не смел при нем ударить собаку, даже случайно забежавших во двор собак он приказывал кормить. Он даже запрещал ставить в доме мышеловки, ибо «и мыши — творения Божьи». В его доме постоянно жили бедные родственники и воспитанники.

В 1830 г. М.Я. Мудров был назначен старшим врачом Центральной комиссии по борьбе с начавшейся эпидемией холеры, выезжал в Поволжье, где свирепствовала болезнь. Опыт предохранения от этого страшного заболевания он совместно с П.Н. Страховым изложил в специальной брошюре «Наставление простому народу, как предохранить себя от холеры и лечить занемогших сей болезнью на местах, где нет ни лекарей, ни аптек». Наставление было позже внесено в т. 13 «Свода законов Российской империи». В 1831 г. холера вспыхнула уже в Петербурге, и Мудрова вызвали в столицу. Здесь он заразился и 8 июля 1831 г. умер.

На могиле Мудрова на гранитной плите высечены такие слова: «Под сим камнем погребено тело Матвея Яковлевича Мудрова, старшего члена Медицинского совета Центральной холерной комиссии, доктора, профессора и директора Клинического института Московского университета, действительного статского советника и разных орденов кавалера, окончившего земное поприще свое после долговременного служения человечеству на христианском подвиге подавания помощи зараженным холерою в Петербурге и падшего от оной жертвой своего усердия. Полезного жития ему было 55 лет. Родился 25 марта 1776 года, умер 8 июля 1831 года».

Один из современников писал о нем: «Мудров был человек очень умный и глубоко верующий: вся жизнь его свидетельствовала об этих двух качествах. Как медик, он имел кроме знания и опытности тот орлиный взгляд, который разом проникает в причину и седалище болезни, и в то же время он приступал к лечению всегда с внутреннею молитвою».

Один из учеников Мудрова, великий русский хирург Н.И. Пирогов, писал, что в свое время его учитель своими знаниями на многие десятилетия опередил клиницистов не только Европы, но и всего мира, в частности тем, что на первое место поставил медицину профилактическую.

«Взять в свои руки людей здоровых, предохранить их от болезней наследственных, им угрожаемых, предписывать им надлежащий образ жизни есть честно и для врача покойно, ибо легче предохранить от болезней, нежели лечить их. И в сем состоит первая врача обязанность».

Подготовила С. Рябко